Вновь я посетил тот уголок земли, туда-сюда…
На входе встретился огромный модель Винни-Пуха, коего массовики-затейники пытались вытащить наружу через дверь, но не могли. Спросить его «Ты фто, зафтрял?» — было бы даже банально.
Теперь здесь пахнет поп-корном.

Но странные декорации покрывают все те же облупленные стены.

Туалет-таки, кстати, отремонтировали. Но только на первом этаже. На четвертом все аутентично. А лифт не починят никогда.

Третий замуровала кодовым замком какая-то серьезная-пресерьезная контора. Однако, серьезности хватило не надолго:

В мультцехе склад стратегических чебурашек, их сфоткать толком и не удалось:

А лестницу украсили достойно. Теперь вместо облезлых непонятных фаз висят великолепные эскизы великих художников. Их даже освещают.

На все этажи, правда, не хватило, верхушку украшают плакаты Совэкспортфильма, висевшие когда-то в производственном отделе и в ФК. Тут темно, но всяк, кто в курсе, их узнает.

Это парадная лестница. Черную от посторонних скрывают синие портьеры.

За ними то, что вызывает слезы.

Нет, совсем не это! Скорее, вот:

Когда-то здесь был просмотровый зал. А что теперь — хз.

Здесь я рыдал над первой сценой, ну, как и все нормальные люди.
А где-то здесь, кажись, стоял автомат с газировкой.

Дорога в башню:

А вот и он, венец творенья!

Злые языки твердят, что все они уж на помойке. Нет. Весь четвертый этаж уставлен ими.

Тащите, пока не поздно (не знаю, правда, как). Но страшно думать, что рано или поздно отправят на дрова то, чему я равного не знаю. Нет, серьезно! Я ничего прекраснее не знаю. Какой там в жопу круг! У круга сколько степеней свобод? Вот то-то же. А здесь — любая.

На этой фотке вынуто стекло (разбили, видно), но зато отлично видно все устройство.
Весь этот короб, все: рама, лампочка, стекло, и кожух металический (чтоб не обжечь колени, и лампочку коленом не разбить) — все вместе поднимается на высоту любую.

И не дискретно, прошу заметить! А плавно! На ЛЮБУЮ высоту, на любой, простите, угол. И твердо держится на нем.

А рядом ящики. Любой размер. Две тумбы.
И выключатель там, где тянется сама к нему рука:

А не у негра в жопе, как спроектировал когда-то Чеховский на «Незнайке» (небось на ФАФе, то есть Науч-Попе до сих пор стоят… Прокрустовы, блин, ложа)
Когда ожоги на коленях, а на бедре татуировка от воткнутого ненароком с краскою пера, что может быть прекраснее для взгляда, чем лучший на Земле просветный стол?
Когда бы в свое время, увольняясь, я этот стол могла с собою унести, сейчас, небось, не выла б, просыпаясь, от боли в позвоночнике. Для будущих несчастных поколений, снимите, кто-нибудь, хотя бы чертежи!…
Все, больше не могу, ушла рыдать.